Встречаются интерпретации вывода войск США из Афганистана, заявления Байдена о прекращении попыток силой перестроить другие страны, стремления оптимизировать военное присутствие на Ближнем Востоке как «закат империи», «политическое поражение».
Однако курс Байдена скорее соответствует парадигме «прагматический реализм». Отказываться от «либерального интернационализма» США сегодня вынуждает необходимость сконцентрироваться на реальных угрозах своей гегемонии: набирающем мощь Китае и восстановившей свой военный потенциал России. Для коллективного Запада не важно, представляют ли другие страны угрозу на самом деле: виноваты уже тем, что посмели не только не умереть, но ещё и развиваться…
В 90-е гг. XX в. и начале XXI вв. Америка могла себе позволить «гуманитарные интервенции», потому, что никто не представлял для неё угрозу в глобальном масштабе. Но и тогда сил для того, чтобы контролировать весь мир (даже при «покладистом» Китае и откровенно слабой России) у Белого дома было недостаточно. Поэтому Вашингтон взял на вооружение стратегию, которую успешно применял ещё Древний Рим: во-первых, надо быть сильнее своих врагов в конкретном месте, и в конкретное время, а во-вторых, атака должна быть сокрушительной и безжалостной, чтобы подавить у врага волю к сопротивлению и одновременно показать любому потенциальному противнику, что его ожидает, если он пойдёт наперекор воле США. Отсюда – немедленные и по большей части асимметричные по силе удары по любому несогласному с политикой Белого дома. Пока Америка имела место с отдельным очагами сопротивления (или просто недовольства) эта стратегия успешно действовала.
В изменившихся условиях необходима новая стратегия: сконцентрировать все силы для противодействия главной угрозе. Могли ли США нарастить силы в Афганистане и нанести серьёзное поражение Талибану? Естественно. Однако для этого потребовались бы значительные людские и материальные вложения, а успех был бы только тактический: ну удерживали бы Афганистан еще какое-то количество лет, а что дальше? Дали бы возможность значительно усилиться КНР за это время, подтолкнули бы Пекин к дальнейшему сотрудничеству с Москвой и т.д. Т.е. за тактическим успехом скрывалось бы стратегическое поражение.
Да, сегодня США потерпели тактическую неудачу, понесли имиджевые потери (которые сейчас кажутся большими, но с течением времени это впечатление ослабнет, а то и вовсе развеется). Но они сделали главное: развязали себе руки, чтобы играть против главных противников. Что происходит в Центральной Азии? Все основные игроки – Китай, Россия, Иран, Турция – стремятся усилить собственное влияние или хотя бы не потерять его (Россия). В регионе напрямую сталкиваются их интересы: Китай, укрепившись в Афганистане, попробует усилиться и в Средней Азии, где активно уже осуществляет экономическую экспансию. С цивилизационно-идеологических позиций своё продвижение начинает Турция, которая уже напрямую заявляет о желании возглавить политическую и военную интеграцию региона. Не могут быть безучастными Иран и Россия, которых «партнёры» вежливо, но уверенно оттесняют на обочину.
В итоге противоречия между потенциальными противниками США будут нарастать. Влияние же на регион Белый дом так или иначе сохранит через Турцию. Китайско-пакистанские успехи в Афганистане всерьёз тревожат Индию и Австралию, которые все сильнее понимают необходимость вступления в антикитайский блок под эгидой США.
Внешнеполитический прагматизм Байдена вполне может помочь Америке удержать свои позиции – как за счёт концентрации сил на главном направлении, так и за счёт сталкивания лбами противников США («разделяй и властвуй»!) в результате дележа американского наследства. Насколько эта стратегия окажется успешной, будет зависеть как от того, сможет ли Белый дом на практике полностью отказаться от «либерального интернационализма», так и от того, насколько противники США смогут сохранить партнёрские отношения в условиях соблазна ухватить себе кусок пожирней после отступления США.
